Большинство мамочек, родив ребенка, считают, что в первый год его жизни все внимание должно быть посвящено только здоровью малыша . Многие даже не догадываются, как важен эмоциональный контакт с новорожденным . Давайте попробуем разобраться, для чего нужно установление контакта с родившимся ребенком , и как его достичь.

Для чего нужен эмоциональный контакт с ребенком?

Малышу, который только родился, просто необходимо общение . В это время он полностью социально зависим. Без близких, которые присутствуют рядом, малыш не может удовлетворить свои потребности. От социального общения, особенно в первые полгода жизни ребенка, зависит его дальнейшее развитие . Каким он будет, что будет любить, что ему будет нравиться, все зависит только от вас.

В таком возрасте малыш наиболее податлив к восприятию информации. Сейчас он, словно пластилин. Только сейчас возможно «вылепить» его будущий характер.

Напрасно большинство родителей считают, что малыш еще несмышленый, и совершенно ничего не понимает. На самом же деле, с самых первых дней его жизни, он обладает сложной внутренней психологической жизнью. Но, само по себе, никакое развитие и адаптация не произойдет . Ребенку нужна помощь родителей. Только вы можете помочь вашему малышу понять окружающий мир и его сложные процессы.

Обращайте внимание не только на режим новорожденного. Подходите к нему не только тогда, когда он плачет, воркует или кряхтит. Общаться с вашим ребенком нужно не только, когда он этого требует, а постоянно. Одним словом, вашему новорожденному малышу нужно помочь адаптироваться в этом мире. И помочь ему в этом способны только вы!

Как установить эмоциональный контакт с малышом?

• Чаще нашептывайте малышу ласковые слова . Возможно, он и не поймет какие-либо из них, но он точно запомнит ту интонацию, с которой вы эти слова произносили.
• Можно не только хвалить ребенка . Если он, например, испачкал штанишки, можете, слегка, пожурить его за это. Но, сразу же, сообщить о том, что сейчас все будет в порядке.
• Открыто выражайте свою привязанность и любовь к новорожденному . Особенно это важно в первое полугодие его жизни. Именно на этот возраст приходится пик потребности в эмоциональном контакте.
• Общайтесь с ребенком, рассказывайте ему, как прошел день. Что вы, например, перестирали целую гору его испачканных штанишек. Расскажите о том, как устал на работе папа. Не ждите, пока малыш вырастет. Общайтесь с ним с самого рождения.
• Малышу важны не только слова, но еще и тактильные ощущения . Поэтому, чаще прикасайтесь к нему. Ласково трогайте, слегка пощекочите.

• В тот момент, когда вашего малыша будет осматривать педиатр, либо любой другой врач, всегда будьте в поле зрения ребенка. Успокаивайте его, держите за ручку. Он будет знать, что вы рядом. В его подсознании навсегда отложится тот факт, что в трудную минуту близкие всегда должны быть рядом .
• Старайтесь по мере возможности не перекладывать уход за ребенком на плечи ваших близких. Чем чаще ребенок будет видеть вас, тем более сильный эмоциональный контакт установится между вами.
• Чаще целуйте малыша, ему будет приятно! Когда разговариваете с ним, следите за тем, чтобы интонация вашего голоса звучала заинтересованно.
• Бывает и такое, что малыш, с первых дней, больше привязывается к отцу. Не думайте, что вас он любит меньше. Возможно, с папой, просто, более веселые и подвижные игры, на которые у вас не остается сил.
• Если вы наладите с малышом ранний эмоциональный контакт , это улучшит ваши взаимоотношения и взаимопонимание с ним, в дальнейшем. Вот увидите, каким любящим и уважительным чадом станет ваш малыш!
• Приучайте ребенка к красоте. Обращайте его внимание на красивые вещи , явления. Слушайте, вместе с ним, красивую музыку.
• При малыше старайтесь вести только позитивные разговоры . Даже если он и не поймет сути разговора, слова обязательно отложатся в его подсознании, и выплывут в будущем. Тон разговоров, при ребенке, должен быть спокойным.
• Пик эмоциональной привязанности ребенка приходится на возраст от полугода до года. В это время уделите ему еще больше внимания и нежности, чем обычно!

Теперь вы понимаете важность эмоционального контакта с вашим малышом. Приложите все усилия, чтобы наладить общение с ним. Будьте здоровы и счастливы!

Эмоциональный контакт родителей и детей - одно из условий нормального психического развития, формирования характера и личности. Проблемы эмоционального контакта с родителями у детей, которые впоследствии заболевают неврозами, обусловлены прежде всего гиперсоциальной направленностью личности матерей в виде гипертрофированного чувства долга, обязанности, повышенной принципиальности, трудности компромиссов. С одной стороны, эти матери много опекают и тревожатся, а с другой - поступают излишне правильно, но, что называется, без души. Часто не идут вовремя навстречу, стремятся излишне пунктуально выдерживать режим дня, без конца читают мораль и считают детскую возню, смех и веселье пустым времяпрепровождением.

Эмоциональный контакт нарушается и при помещении детей в ясли или замене матери другим воспитывающим лицом (няней, родственниками). Больше всего этих матерей в группе ИТР, прежде всего при гиперсоциальной направленности личности и незрелости чувства материнства. Эмоциональный контакт осложняется и при нежеланности детей, чаще - несвоевременности их появления или несоответствия пола ожидаемому родителями. Типичны затруднения и в эмоциональном контакте с отцом ввиду его занятости, недостаточной включенности в воспитание и конфликтной изоляции в семье.

В сумме показатели шкалы «проблемы эмоционального контакта с детьми» превышают аналогичные показатели в норме. Существенно, что мать не может обеспечить приемлемого и, главное, устойчивого эмоционального контакта, в то время, когда ребенок наиболее нуждается в нем. В этой связи типичной будет ситуация, когда нежность и любовь матери заменяются строгостью, отзывчивость - недоверием, терпение - раздражительностью, а последовательность - переходами из одной крайности в другую.

Рассмотрим более подробно такую сторону эмоционального контакта, как привязанность детей к родителям (прежде всего, к матери) в дошкольный период жизни. Привязанность формируется в условиях достаточно теплого, продолжительного и тесного контакта матери с ребенком. Осознанные проявления привязанности у эмоционально чувствительных детей при неврозах и в норме заметны с 7-месячного возраста, когда выражено беспокойство даже при непродолжительном отсутствии матери. Это указывает как на возникновение лежащего в основе привязанности чувства общности, единства с матерью (категория «мы»), так и на развитие первичных групповых или социальных отношений. Вместе с тем факт реагирования на отсутствие матери показывает, что ребенок ощущает себя в чем-то отличным от нее, когда остается один, не чувствуя поддержки и заботы. Подобная дифференциация указывает на зарождение чувства «я» как осознанного восприятия себя. Выраженное беспокойство в отсутствие матери может отчетливо проявляться с 7 мес. до 2,5 лет у девочек (в норме до 2 лет) и 3 лет у мальчиков (в норме до 2,5 лет) и быть максимально представленным при помещении в больницу (без матери) и ясли.

В возрасте 8 мес. при неврозах и в норме возможен выраженный страх при появлении незнакомых взрослых. Ребенок при этом прижимается к матери. Создается впечатление, что он как бы подчеркивает привязанность к матери, будучи неспособным поделить ее с другими, особенно пожилыми и незнакомыми женщинами, отличными от сформировавшегося у него эмоционального образа матери. У девочек подобная, во многом инстинктивная, реакция может распространиться на мужчин. Появление категории «другого» или «они» в групповом контексте указывает на дальнейшую дифференциацию «я» в структуре межличностных отношений. Боязливо-аффективное восприятие другого продолжается сравнительно недолго, и уже в 1 год 2 мес. ребенок менее беспокоен в присутствии посторонних. С 1 года 2 мес. до 1 года 6 мес. он уже не столько боится, сколько настороженно воспринимает действия чужих взрослых (к сверстникам подобная реакция, как и страх раньше, отсутствует). Некоторая смущаемость (застенчивость) остается до 2,5 лет, после чего дети могут первыми вступать в контакт. Беспокойство в присутствии незнакомых взрослых нередко фиксируется в психотравмирующих условиях пребывания в яслях и больнице (особенно в возрасте 8 мес. - 1 года 6 мес., когда дети не способны привязаться к кому-либо, кроме матери, и воспринимают чужих взрослых с чувством страха). В итоге, возрастает беспокойство, повышается потребность в безопасности и невротически заостряется привязанность к матери. Следует обратить внимание и на то, что мальчики более чувствительны к разлуке с матерью, девочки более беспокойно воспринимают появление чужих взрослых.

При неврозах и в норме чувство привязанности достигает своего выраженного развития к 2 годам. В это же время активно представлено формирование «я». Не случайно, что развитие привязанности к матери и чувства «я» идет параллельно. Мать в это время нужна ребенку как опора, как образ уже сложившегося «я», как источник удовлетворения эмоциональных потребностей. Поэтому спокойное, без лишней суеты, уверенное, последовательное и в то же время заботливое, любящее отношение матери вместе с нарастающей потребностью в подражании отцу (у мальчиков) способствует стабилизации чувства «я» и постепенному уменьшению чрезмерной зависимости от родителей. Этого не происходит при неврозах, поскольку мать часто находится в состоянии эмоционального стресса и не может являться опорой или источником безопасности для ребенка. Скорее, она представляет источник повышенного беспокойства, особенно когда испытывает невротически обусловленную тревогу одиночества или навязчивый страх возможного несчастья с ребенком. Тогда, чрезмерно опекая ребенка, она в буквальном смысле слова «привязывает» его к себе, делая рабом собственного настроения, не отпуская от себя ни на шаг и тревожно предохраняя от воображаемых, несуществующих опасностей. В результате ребенок испытывает каждый раз все большее беспокойство, когда остается без матери, легко теряется, беспокоится и боится. Вместо активности и самостоятельности развиваются пассивность, зависимость, «цепляние» за мать, «приставучесть» и подобные им черты поведения в первые годы жизни детей. Потребность в привязанности нарастает при наличии невропатии и травмирующего опыта разлук с матерью. В итоге, можно говорить о формировании так называемой невротической привязанности, основанной на тревожности матери и аффективно заостренной потребности детей в безопасности.

Более выраженная, чем в норме, привязанность отмечается у детей, испытывающих много страхов, неуверенных в себе, часто болеющих и лишенных поддержки отца.

При недостаточно включенной позиции отца в жизнь семьи дети в большей степени привязаны к матери и легче перенимают ее беспокойство. Последнее выражено и тогда, когда ребенок боится отца из-за его грубости, вспыльчивости или излишней строгости. Тогда он стремится получить недостающие тепло и внимание от матери, невротически привязываясь к ней. Подобная ситуация оказывает наиболее неблагоприятное воздействие на мальчиков, поскольку односторонний опыт общения с матерью привносит проблемы в их последующие отношения со сверстниками того же пола.

К 3 годам жизни привязанность при неврозах и в норме приобретает качественно новые черты, проявляясь выраженной потребностью в признании и любви со стороны родителей, скорее, чем в зависимости от них. Интенсивно развиваясь, потребность в любви достигает, как и все эмоциональное развитие в целом, выраженного уровня в 4 года. Причем любовь направлена главным образом на родителя противоположного с ребенком пола (у мальчиков - на мать; у девочек - на отца). В условиях удовлетворения родителями чувства любви к ним эмоциональное развитие детей протекает более благоприятно. На этом пути у детей с неврозами существуют определенные препятствия. Любовь родителей имеет условный или принципиальный характер, ребенок любим только тогда, когда оправдывает повышенные и субъективно односторонние требования к нему. Чувство любви нередко осложнено неприятием детей по полу, нежеланностью (преждевременностью) их появления или наличием в семье более благополучного сибса (брата или сестры). Это чувство, как и привязанность, «созревает» у родителей детей с неврозами несколько позже, чем в норме, приходя в противоречие с максимально выраженной потребностью в нежности и ласке у детей младшего дошкольного возраста. К тому же оно часто заменяется аффективно заостренным беспокойством о ребенке, чрезмерной опекой и постоянными предохранениями, избыточной регламентацией его деятельности. Чувства матери обычно «растворяются» в борьбе с упрямством детей, не отвечающих односторонним представлениям о должном поведении. Наконец, в любви много нереализованных, невосполненных чувств к мужу или же она отсутствует ввиду похожести ребенка на отца, с которым мать находится в конфликте.

Отмеченные особенности материнской любви затрудняют эмоциональный контакт с детьми, препятствуют формированию полноценного чувства привязанности и создают характерный эффект эмоциональной депривации в первые годы их жизни.

В старшем дошкольном возрасте заметна возрастная потребность в отождествлении (идентификации) детей с родителем того же пола (у мальчиков - с отцом; у девочек - с матерью). Выражена в этом возрасте и потребность в общении со сверстниками как значимыми другими, что совпадает с развитием ролевых структур личности, умением принимать и играть роли. В этой связи родитель того же пола приобретает значение эталона - модели для формирования идентичных полу навыков поведения при достаточно выраженном чувстве любви к родителю другого пола. С целью уточнения этих положений проведен опрос 960 здоровых в нервно-психическом отношении детей и подростков 3-16 лет из полных семей /1/. Задавался вопрос о том, кем бы стал опрашиваемый в воображаемой игре «Семья»: мамой, папой или собой (порядок этих слов все время менялся для устранения суггестивного влияния). У мальчиков 5-8 лет и девочек 3-9 лет преобладает выбор родителя того же пола, максимально представленный в старшем дошкольном возрасте. Отождествление с мужской или женской ролью, воплощенной в лице родителя того же пола, дает возможность более уверенно чувствовать себя среди сверстников того же пола, быть принятым ими. Полоролевая идентификация в большей степени выражена у девочек, у которых она имеет и больший возрастной диапазон своего выражения, чем у мальчиков. Как у мальчиков, так и у девочек имеется корреляция между идентификацией с ролью родителя того же пола, его авторитетом в семье, предпочтением его профессии и отсутствием страха перед ним (последнее только у девочек). Таким образом, факторы авторитета, компетентности и безопасности - необходимые условия полоролевой идентификации с родителями.

Выбор роли родителя другого пола, несмотря на наличие привязанности (т. е. действие эмоционального фактора), незначителен. Выбор себя в игре «Семья» начинает преобладать у мальчиков с 10 лет, а у девочек - с 9 лет, являясь показателем роста самосознания личности. В 9 лет у мальчиков и 8 лет у девочек наблюдается перекрест между уменьшающимся выбором родителя того же пола и возрастающим выбором себя. С учетом доминирующих ответов можно считать старший дошкольный возраст адекватным для выбора роли родителя того же пола, подростковый - выбора себя, а младший школьный - смешанным (переходным) для обоих выборов.

При неврозах выборы в воображаемой игре «Семья» рассматривались у 335 детей из полных семей в возрасте 3-15 лет. Как и в норме, дети старшего дошкольного возраста чаще всего выбирают роль родителя идентичного с ним пола, особенно в 6 лет. Вместе с тем мальчики при неврозах чаще, чем в норме, выбирают роль матери, что заметно до 9 лет, и раньше начинают быть собой в игре «Семья» (с 8 лет, в норме - с 10 лет). Подобные тенденции указывают как на большую зависимость мальчиков с неврозами от матерей (феномен невротической привязанности), так и на развитие компенсаторного стремления к независимости (автономии) мнений и оценок. Говорит это также о недостаточной роли отца в жизни семьи.

При наличии конфликта между родителями девочки достоверно чаще, чем при его отсутствии, становятся собой в игре «Семья», отказываясь таким образом от выбора роли матери. У мальчиков конфликт родителей не сказывается на характере их выборов, т. е. девочки более чувствительны к отношениям в семье.

В старшем дошкольном возрасте мальчики с неврозами находятся в более сложной семейной ситуации, чем девочки. Вызвано это недостаточной ролью отца в семье и уходом в случае развода. Последствия этого будут рассмотрены в разделах «Страхи» и «Неполная семья». Пока же отметим, что мальчики, лишенные общения с отцом, обнаруживают большее количество страхов, неуверенность в себе и трудности в общении со сверстниками. Подобные отклонения в немалой степени обусловлены и компенсаторно-замещающим, односторонним влиянием матери, нередко уже больной неврозом.

Последнее, на чем мы остановимся в данном разделе, - это психологическая структура семейных отношений, известная под названием «комплекса Эдипа» у мальчиков и «комплекса Электры» - у девочек. По мнению 3. Фрейда, «самый глубокий и постоянный мотив отчуждения, особенно между лицами одного пола, проявляется уже в раннем детском возрасте. Я имею в виду любовную конкуренцию явно подчеркнутого полового характера. Сын еще маленьким ребенком проявляет особую нежность к матери, которую считает своей собственностью, и видит в отце конкурента, который оспаривает у него это исключительное обладание. Точно так же маленькая дочь видит в матери человека, мешающего ее нежным отношениям с отцом и занимающего место, которое с радостью заняла бы сама девочка» (Фрейд 3., 1922). Помещая комплекс Эдипа в центр конфликтного существования человека, 3. Фрейд видит в нем и главный источник чувства вины при неврозах. Как известный этап формирования личности эти отношения могут иметь место в младшем дошкольном возрасте на фоне развития чувства тела. Причем речь идет не о половом чувстве, а о выраженном чувстве любви, направленном на родителя другого пола. Следует учесть и стремление к подражанию родителю того же пола, когда мальчик, так же как и отец, хочет быть женатым на матери, лежать утром с ней в одной постели, а девочка, как и мать, хочет быть замужем за отцом, по-детски повторяя в игре ее образ действий. На рубеже младшего и старшего дошкольного возраста эмоциональное влечение к родителю другого пола, мотивированное чувством любви (более выраженным при внешнем сходстве с ним), дополняется потребностью в идентификации с родителем того же пола, который, таким образом, как и раньше, не является объектом враждебности. От того, насколько отмеченные возрастные тенденции будут конкурировать, а не гармонично дополнять друг друга, зависит характер семейных отношений. Попытки одного из родителей односторонне приблизить к себе ребенка, настроить его против другого родителя, способны привнести проблемный ракурс в естественную для возраста динамику личностных отношений, тем более, что ревность (в 3-5 лет) и агрессивные фантазии (в 2-4 года) являются нормальным проявлением эмоционально насыщенных отношений в этом возрасте. Эти отрицательные чувства могут быть направлены на родителя того же пола, «монополизировавшего» эмоциональный контакт с ребенком, в то время как он любит родителя другого пола. Например, мать доминирует в воспитании, оттеснив на задний план отца, которого любит дочь, или отец не воспитывает, а «дрессирует» сына, считая его излишне мягким и эмоциональным, в то время как мальчик любит мать, уступающую ему и более отзывчивую. Неприязненные чувства в этом случае будут направлены на отца, отнявшего любовь матери. Мы видим, что агрессивные чувства в этих случаях обусловлены конкретной социально-психологической динамикой семейных отношений. При всем этом ребенок не может реализовать свои чувства и потребности, испытывая к родителям противоречивые чувства любви, восхищения, обиды, ревности и неприязни.

Неразрешимый внутренний конфликт является источником постоянного психического напряжения, играющего роль одного из невротически декомпенсирующих факторов. Чувство вины, испытываемое детьми при наличии противоречивых чувств к родителям, может иметь место, но главным образом в старшем дошкольном возрасте, когда происходит развитие социально опосредованных или высших эмоций. Рассмотренные семейные ситуации типичны для детей с неврозами и представляют не что иное, как патогенно значимые модели межличностных конфликтов. Лучше всего и рассматривать их таковыми, в социально-психологическом ключе, не прибегая к искусственно созданной терминологии.

Проблемы адаптации

Посещают ясли 53% мальчиков и 55% девочек. Из них состояние аффекта возникает первое время у 92% детей без различий по полу. Пребывание в яслях представляет для них психотравмирующую ситуацию в результате разлуки с матерью как объектом эмоционального предпочтения и безопасности, появления новых, незнакомых взрослых, которых еще боится ребенок, и ломки жизненного уклада в целом. Под воздействием этих факторов не смогли адаптироваться в яслях 73% мальчиков и 52% девочек. Большая трудность приспособления к яслям у мальчиков обусловлена их более интенсивной привязанностью к матери, чем у девочек, в связи с чем более травмирующим становится отделение от нее и прекращение эмоционального контакта. В свою очередь, более выраженный стресс является одной из причин достоверно более высокой (р<0,01) заболеваемости (большей частью ОРВИ) у мальчиков, посещающих ясли (у 84%), по сравнению с девочками (у 44%). Посещение яслей в этих условиях становится невозможным и ребенок остается дома, но в более худшем состоянии, чем до их посещения.

Выраженным психотравмирующим воздействием обладает также госпитализация в первые годы жизни по поводу заболеваний, обследования и операции (60% из обследуемого контингента детей, бывших свыше недели в больнице). Госпитализация без матери имеет место у каждого второго ребенка. В этом случае почти всегда отмечается различной длительности и выраженности реактивное состояние. После выписки некоторые дети из-за пережитого эмоционального шока первое время не узнают родителей, затем болезненно реагируют на замечания, становятся более обидчивыми, требовательными и капризными. У них часто расстраивается сон, увеличиваются количество страхов и «прилипчивость» к родителям. Нарастают эмоциональная и вегетативная неустойчивость, вероятность появления психомоторных нарушений в виде тиков, заикания, энуреза. Определенную роль в происхождении невротического состояния может иметь отношение обслуживающего персонала, недостаточно учитывающее психологические особенности детей. Причиной невротического состояния при госпитализации являются в большинстве случаев те же факторы, что и при помещении детей в ясли (отрыв от матери, ломка стереотипа, страх незнакомых взрослых, как и чрезвычайно остро воспринимаемое чувство боли в раннем возрасте). Безусловно, не все реагируют подобным образом. Так, большинство из консультированных нами детей из детского дома не обнаруживают ярких реакций при госпитализации из-за отсутствия возрастных страхов, привязанности или недостаточного понимания происходящего, доходящего временами до степени безразличия. Но даже на детей, заболевающих неврозами, госпитализация действует неодинаково. Наиболее травматична она у детей с последующим развитием невроза страха и истерического невроза, особенно при госпитализации без матери. Это не случайно, поскольку дети с истерическим неврозом эмоционально более тяжело переживают разрыв привычных связей, лишение любви, признания и поддержки. Для детей, заболевающих неврозом страха, более характерно беспокойство в ответ на появление в больнице незнакомых взрослых, контрастирующих своим поведением с привычным отношением матери.

Следует коснуться и вопроса о неблагоприятных последствиях для детей с неврозами раннего помещения в санаторий, где срок пребывания, как правило, несколько месяцев. Даже в современных условиях приходящие воспитатели не могут заменить внимание и заботу матери для детей 2-5 лет. Отсутствие психологически регламентированной службы только усиливает эффект невротизации эмоционально чувствительных детей, когда их выбирают в качестве жертвы для проявления агрессивных чувств дети с психопатоподобными и психопатическими чертами поведения. Немалое число этих детей имеет почти каждый санаторий. Это еще больше осложняет адаптацию у детей с неврозами ввиду их беззащитности. Вместе с родительской депривацией подобная психогенная ситуация приводит к снижению эмоционального тонуса, расстройству настроения и замедлению процесса соматического оздоровления, что способствует заболеванию неврозом.

Рассмотрим более подробно проблемы адаптации в детском саду, поскольку большинство детей дошкольного возраста являются организованными.

Состояние аффекта в первое время посещения детского сада выявлено у 44% детей (49% мальчиков и 37,5% девочек). В большинстве случаев оно не достигает степени реактивного состояния, как в яслях: меньше и число детей, неадаптированных в детском саду - 41% (45% мальчиков и 35% девочек). Обращает внимание несколько большее число неадаптированных мальчиков в детском саду, больше их также в яслях и школе. Если в яслях это объясняется более выраженным, чем у девочек, беспокойством при отделении от матери, то в детском саду и школе зависит от недостаточно сформированного навыка общения с отцом. В отношении частых соматических заболеваний различия у мальчиков и девочек отсутствуют (48 и 45% соответственно).

Сравнение с нормой (мальчики и девочки вместе) показывает заметное преобладание у детей, заболевающих неврозами, состояния аффекта при начале посещения детского сада (р<0,001) и отсутствие адаптации в дальнейшем (р<0,001). Прежде всего, это относится к эмоционально чувствительным, впечатлительным и боязливым детям, обнаруживающим тревожную зависимость от матери и невропатически обусловленные проблемы еды и дневного сна. Плохой аппетит и отсутствие дневного сна являются часто источником конфликтных отношений со стороны воспитателей, стыдящих, а то и наказывающих детей как непослушных.

В целом, число плохо адаптированных детей при неврозах заметно снижается в детском саду (41%) и особенно в школе (26%) по сравнению с яслями (65%), что подчеркивает улучшение адаптации с возрастом.

Родители детей, у которых выявляется состояние аффекта при помещении в детский сад и неадаптированные в нем в дальнейшем, сравнивались по вопроснику MMPI с родителями детей без проявления аффекта и адаптированных в детском саду (для краткости обозначим детей соответственно как адаптированных и неадаптированных). В профиле MMPI у матерей и отцов неадаптированных детей заметен подъем 4-й шкалы (у матерей мальчиков различия достоверны (р<0,001). Ввиду относительно невысоких подъемов шкалы ее следует трактовать как наличие у родителей неадаптированных детей трудностей самоконтроля, конфликтности, проблем взаимоотношений с окружающими и, прежде всего, - с детьми.

Обращает внимание и подъем 1-й шкалы у матерей неадаптированных мальчиков (р<0,001). Это указывает на большое количество жалоб, хроническое чувство усталости и недомогания, тревожно-мнительную фиксацию болезненных ощущений. Подобный настрой неблагоприятно отражается на выздоровлении детей, поскольку матери продолжают считать их больными даже тогда, когда практически они здоровы.

У матерей неадаптированных девочек достоверно более выражены 6-я и 7-я шкалы. Посредством механизма ролевой идентификации с матерью дочь усваивает такие особенности ее поведения, как нетерпимость к чужому мнению, чрезмерную настойчивость в осуществлении своих желаний, подозрительность и настороженность в контактах, склонность к предвзятым оценкам и категоричным суждениям (6-я шкала). Эти особенности характера матери сочетаются с неуверенностью и тревожной мнительностью (7-я шкала), создавая внутренне противоречивый облик ее личности. Непроизвольное усвоение детьми рассмотренных черт характера родителей осложняет отношения со сверстниками и затрудняет адаптацию в детском саду.

Упрямство

Упрямство- «камень преткновения» в отношениях с детьми, «столбовая дорога», ведущая к невротизации детей уже в первые годы жизни.

Наиболее часто упрямство возникает в возрасте от 1,5 до 2,5-3 лет (до 3 лет у более стеничных детей). Психологической основой происхождения упрямства будет формирующееся чувство «я», подчеркнуто звучащее в 2 года. Ребенок стремится все делать сам и протестует против помощи и ограничений его возможностей. Развитие самостоятельности и активности, умения владеть собой представляет волевой аспект формирования «я», максимально выраженный в 2 года. К этому возрасту ребенок упрям с точки зрения родителей, поскольку проявляет заметную настойчивость в осуществлении своих желаний и его нелегко переубедить. Известна педантичность детей этого возраста, стремление к порядку, определенному расположению вещей, месту за столом, времени укладывания. Упрямство здесь связано с изменением жизненного стереотипа, которое вызывает чувство беспокойства или протест, расстройство настроения и капризность. Постоянство окружающей среды для ребенка, как и определенная последовательность (ритуал) его действий, создаст чувство безопасности, изначальной уверенности в себе, являясь необходимой предпосылкой для формирования целостного чувства «я».

Физиологическая сторона упрямства, по нашим наблюдениям, связана с начальным этапом повышения активности левого полушария, сопровождаемого осознанием чувства «я» и развитием речи, наиболее активно представленных (как и само упрямство) в 1,5-2,5 года. Нарастание активности левого полушария происходит в условиях социально детерминированного перехода от спонтанного, недостаточно контролируемого сознанием поведения и непосредственного (наивного) выражения чувств (феномен правополушарной активности) к осознанному усвоению предписаний и запретов, сдерживанию выражения эмоций, т. е. к тому, что обозначается как социализация или рационализация чувств.

Процесс социализации у детей, заболевающих неврозами, сопровождается со стороны родителей чрезмерно ранними и категоричными требованиями опрятности, правильно сформулированной речи, подчеркнутым стремлением все организовать, упорядочить, регламентировать. В большей степени это присуще родителям с гиперсоциальной направленностью личности, дети у которых наиболее упрямы с их точки зрения. Преждевременная вербально-информативная нагрузка на еще недостаточно функционально развитое левое полушарие приводит к его быстрому утомлению и компенсаторно-реактивному сохранению односторонне эмотивного (преимущественно правополушарного) типа поведения. Клинически это проявляется возрастающей аффективностью (обидчивостью, недовольством, капризностью и истериками, расцениваемыми как упрямство) в ответ на продолжающиеся избыточные требования взрослых. Это случаи, когда ребенок «не слышит», т. е. перестает реагировать на слова в качестве левополушарных раздражителей, дает неадекватно сильную или слабую реакцию в ответ на обращения взрослых или поступает вопреки их требованиям. Нетрудно увидеть в этом аналог фазовых состояний в деятельности мозга: уравнительной, парадоксальной и ультрапарадоксальной фаз, тесно связанных, на наш взгляд, с возрастной, но клинически заостренной динамикой межполушарных соотношений.

Существенное значение в генезе упрямства в рассматриваемом возрасте имеют также чрезмерные ограничения активности у детей с холерическим темпераментом и избыточная стимуляция у детей с флегматическим темпераментом. В первом случае повышается возбудимость, а во втором случае - тормозимость, что осложняет еще в большей степени восприятие требований родителей.

Упрямство, таким образом, имеет неоднозначные источники своего происхождения, обусловленные главным образом отклонениями в отношении родителей к детям. Возрастные проявления чувства «я», воли, эмоций и темперамента только тогда становятся проблемой упрямства для родителей, когда они не способны адекватно оценить своеобразие психического развития детей.

Следует заметить, что упрямство у детей означает наличие у них не только стеничности, но и способности противостоять психическому давлению и диктату родителей. Тогда отсутствуют признаки невроза как заболевания, поскольку ребенок может как-то отреагировать свои желания и эмоции. В условиях же их нарастающей блокады, ограничений возможностей самовыражения и чрезмерно ранней интеллектуальной стимуляции облегчается возникновение невротических расстройств при все более возбудимом (у детей с холерическим темпераментом), тормозимом (у детей с флегматическим темпераментом), или смешанном (у детей с сангвиническим темпераментом) характере дальнейшего психического реагирования.

Если родители продолжают упорно считать своих взрослеющих детей упрямыми, то это указывает на неблагоприятные особенности личности самих родителей, а также фиксацию предшествующих проблем в отношениях с детьми, их неразрешимый характер. Реактивный, семейно обусловленный генезис упрямства подтверждает его наличие в семье и отсутствие вне дома, подчеркнутое внушаемостью таких детей. Нам почти всегда удается найти лучшее, чем дома, взаимопонимание с ребенком, что подтверждает субъективный, проблемный характер оценки родителей.

По мнению родителей, упрямым считается каждый второй ребенок. Если у матерей нет различий в оценке мальчиков и девочек как упрямых, то у отцов упрямыми чаще считаются девочки. Как матери, так и отцы наиболее часто определяют упрямыми детей с истерическим неврозом, наименее часто - детей с неврозом страха (различия статистически достоверны).

Матери чаще всего находят детей упрямыми в дошкольном возрасте по сравнению с младшим школьным и особенно подростковым возрастом. Отцы, наоборот, чаще находят упрямыми мальчиков в школьном возрасте (в младшем школьном и подростковом), девочек - одинаково часто в дошкольном и подростковом возрасте (при уменьшении в младшем школьном). Следовательно, проблема упрямства более значима для матерей детей дошкольного, а для отцов - школьного возраста.

В 1,5-2,5 года упрямство относительно менее выражено у детей, заболевающих неврозами, по сравнению с нормой. Объясняется это наличием невротической привязанности к матери и интенсивным, пока относительно «успешным», психологическим давлением родителей в виде многочисленных принуждений, угроз и физических наказаний по поводу проявлений своеволия и двигательной активности. Зато в последующие годы происходит своеобразный перекрест - уменьшение упрямства, по мнению родителей, в норме и возрастание при неврозах. Наряду с упрямством, родители детей с неврозами более отрицательно оценивают их в старшем возрасте и по многим другим шкалам разработанного нами вопросника. В норме количество отрицательных оценок характера детей существенно уменьшаются по мере увеличения их возраста. Все это указывает на неспособность родителей детей с неврозами найти подход к психическому развитию детей, особенностям формирования их характера и личности.

Достоверно более упрямыми матери считают детей с холерическим, чем с сангвиническим и флегматическим, темпераментом. В большей степени это относится к мальчикам, что подчеркивает непереносимость матерями их холерического темперамента. У отцов нет связи между оценками упрямства детей и их темпераментом.

Конфликт между родителями не сказывается заметным образом на определении детей как упрямых. Это происходит достоверно чаще при непосредственном конфликте с детьми обоего пола со стороны матери и конфликте с девочками - у отцов.

Использован ряд личностных вопросников с целью поиска различий между родителями, считающими детей упрямыми и не упрямыми. При изложении данных приводятся достоверные различия, определяемые по критерию Стьюдента.

Личностный вопросник Айзенка (обследовано 140 матерей и 114 отцов) и цветовой тест Люшера (120 матерей и 101 отец) не обнаруживают значимых различий в указанных группах родителей, т. е. эти методики не дифференцируют изучаемую сторону семейных отношений.

Личностный вопросник Кеттела применялся в двух формах: «С» и «А» - одновременно (у 155 матерей и 96 отцов). По вопроснику «С» различия отсутствуют. По вопроснику «А» матери, оценивающие мальчиков как упрямых, обладают более выраженными доминантными (властными) чертами характера (фактор «Е»). Вместе с тем у них снижен эмоциональный тонус, повышено беспокойство и чувство вины (тревожно-депримированный фон настроения - фактор «О»). Они напряжены, раздражительны и нетерпеливы, испытывают много субъективно неразрешимых эмоциональных проблем (фрустрированы - фактор «Q 4 »). Матери, оценивающие девочек как упрямых [в дальнейшем вместо мать (отец), оценивающая детей как упрямых, пишется мать (отец) упрямых детей, - прим.], робки, застенчивы, чувствительны к угрозе, сдержанны в общении, индивидуалистичны, испытывают чувство неполноценности (низкие оценки по фактору «Н»).

У отцов упрямых мальчиков различий нет, поскольку чаще всего оцениваются, как упрямые, девочки. В последнем случае наиболее выделяющейся характеристикой будет отсутствие озабоченности за последствия своих поступков, их прогнозирования, как и желания искать и анализировать мотивы поведения у взаимодействующих с отцами лиц (фактор «F»).

По тесту интеллекта Векслера - WAIS (24 матери и 24 отца) найдена отрицательная корреляция между выраженностью IQ (коэффициента умственного развития) у отцов и оценкой детей как упрямых, т. е. в последнем случае отцы обладают относительно более низкими показателями интеллектуального развития.

По данным личностного вопросника MMPI (121 мать и 105 отцов), у матерей, оценивающих детей как упрямых, низкий самоконтроль, импульсивность и конфликтность, трудности во взаимоотношениях с окружающими (4-я шкала). Одновременно они недостаточно уверены в себе, в правильности своих действий, тревожно-мнительно застревают на трудностях взаимоотношений, загружены переживаниями и озабочены вопросами морали, обнаруживая повышенное внимание к проявлениям авторитета (7-я шкала). Им не хватает эмоциональной отзывчивости, теплоты и искренности в отношениях (8-я шкала). Матери упрямых девочек обладают и такими личностными характеристиками, как нетерпимость и ригидность мышления, подозрительность, склонность к образованию сверхценных идей (6-я шкала). В этом случае мать убеждена в наличии трудного, несговорчивого, «вредного» и «неисправимого» характера дочери. У этих же матерей ограничена сфера общения, и их контакты носят подчеркнуто избирательный характер (0 шкала). Проблемы в установлении контактов присущи также отцам упрямых девочек. Различия у матерей, по отобранным нами дополнительным шкалам MMPI, имеются только в семьях девочек. Определяя их как упрямых, матери тревожны, зависимы, личностно изменчивы (непостоянны), плохо приспосабливаются к действительности, причем подобные различия, кроме последнего, представлены на высоком уровне значимости (р<0,001).

У отцов упрямых детей высокие показатели контроля, силы «я» и лидерства. Отцы мальчиков обладают к тому же большей независимостью суждений. Для отцов девочек характерны личностная изменчивость (при выраженном внешнем контроле и силе «я») и меньшая доминантность (при лидировании в сфере межличностных отношений вне семьи).

©2015-2019 сайт
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-02-13

Как известно, мать и дитя связаны между собой уже во время беременности. Соединяет их в единое целое пуповина, физический орган, который становится не нужным сразу же после рождения. Но «эмоциональная пуповина», душевная связь ребенка с матерью остается на годы. Усиливает взаимную связь грудное вскармливание, когда мать своей жизнью, своей кровью, претворенной в молоко, напитывает ребенка, отдает ему свои силы и любовь.

Ребенок растет, и эмоциональная связь-пуповина понемногу «растягивается», чтобы когда-то, когда уже взрослый ребенок будет смотреть сверху вниз на маму, остаться только в памяти. Нет-нет, любовь и забота не кончаются, кончается только зависимость от мамы, невозможность жизни без нее.

Что дает эмоциональная связь?

Фото с сайта www.mama.ua

Ребенок - максимально беззащитное существо на свете. Только родившийся, он остро нуждается в человеке, который понимал бы его нужды без слов, который был бы так к нему привязан, так предан и близок, что помог бы выжить в этом непонятном мире. Поэтому когда мама понимает и чувствует потребности малыша, его настроение и чувства, ребенок ощущает себя в безопасности и с легкостью идет по дороге развития. Это ощущение есть важнейшее, базовое состояние уверенности нормально развивающегося ребенка.

Эмоциональная связь интенсивно формируется и укрепляется именно в первые год-два жизни малыша, начиная с рождения, когда идет знакомство мамы с малышом, подстраивание ее поведения под его потребности и состояние. Мама все время рядом с малышом. У нее есть возможность изучить его и уделять ему внимание. Для установления связи нет ничего сложного, кроме желания и вовлеченности мамы.

Особенно важен первый год жизни. Именно в это время на основании взаимопонимания с мамой у ребенка формируется базовое доверие к миру. «Если самый близкий человек душой (любит, понимает) и телом (берет на руки, ласкает, кормит) со мной, значит, ничего не страшно в этой жизни». Ребенок через заботу мамы учится доверять априори всем людям.

Малыш капризничает. Окружающие люди делают свои предположения по поводу причины, советуют маме (переодень, покорми, уйди ненадолго и пр.). Она может выслушать советы, но интуитивно выберет единственно правильный для своего ребенка. К примеру, возьмет на руки и уединится с ним.

Маму, чувствующую своего ребенка, не так просто сбить с толку неподходящими советами. И в любой ситуации, она в первую очередь, смотрит на ребенка, как будет лучше ему, а не на то, образцовой ли мамой смотрится она в глазах подруг и соседей. Ребенок спокоен тогда, когда мама настроена на него.

Фото с сайта www.livejournal.com

Если нет настройки, мама чувствует свою отдаленность, непонимание малыша, отстраненность от него со своими проблемами. Больше испытывает страх, злость или раздражение по отношению к младенцу, чем любовь и удовлетворение. Хочет «спастись» от заботы о ребенке. Не вполне может подстроиться к нему - он хочет на руки и пообщаться, а она трясет его в кроватке, чтобы заснул.

Если малыш чувствует, что мама «не на его волне», у него исчезает доверие миру, появляется беспокойство и тревога, все силы идут на восстановление эмоциональной связи. Младенец «портится» - идет сбой в вегетативных функциях (аппетит, сон, настроение, стул, физическая реакция на любые температурные изменения, т.д.). По-другому младенец не может привлечь мамино внимание к себе и восстановить утраченную связь.

Важно: если у вашего ребенка есть какие-то вегетативные сбои, не приписывайте их сразу же отсутствию эмоциональной связи. Проанализируйте ситуацию со всех сторон.

Физические факторы нарушения эмоциональной связи с ребенком.

Когда по каким-то внешним причинам у мамы нет возможности быть с малышом, она впоследствии испытывает трудности в понимании его потребностей и настроения.

Связь может быть нарушена из-за послеродовой долгой разлуки мамы и ребенка, частичного или полного отстранения мамы от ребенка (тяжелые роды, болезнь, которая делают невозможным совместное пребывание, отъезд мамы, ранний выход на работу, передача ребенка на воспитание третьему лицу - все это в самые ранние месяцы и первые годы жизни).

Психологические факторы нарушения эмоциональной связи.

Как правило, при первой беременности и материнстве мама занята не чувствами ребенка, а своими. Справиться бы. Устоять бы. Не «уронить знамя» хорошей матери, которая может все, что угодно, да еще одновременно.

Когда говорят, что первый ребенок - это последняя кукла, с точки зрения психологии это как раз про то, что новоиспеченная мама с трудом воспринимает ребенка, как личность со своими настроениями и чувствами. На нем ставится много экспериментов, причем мама руководствуется только своим видением, забывая про то, что ребенок - не просто принимающий объект. У него есть свои переживания, но их не замечают. Но ругать за это мам первых детей как-то не поднимается язык. Первый блин, как говорят, часто комом. Неопытность - это не про желание навредить ребенку.

Фото с сайта www.b17.ru

Бывает, что у мамы самой столько внутренних проблем, что она просто не в состоянии заметить, что рядом есть еще человечек, которому нужно отдать много душевных сил. И тогда мама живет со своими проблемами, и ребенок со своими, один на один. И заметить, что отношения с ребенком складываются как-то не так, можно тоже не сразу, а когда мама выходит из «своего угла», т.е. происходит что-то, что заставляет ее «открыть глаза», по-другому посмотреть на происходящее.

Дети, пережившие разлуку или отстранение мамы в самом раннем детстве, вырастая, нередко говорят, что мама, по сути, для них - чужой человек; что им сложно испытывать к ней какие-то теплые чувства, естественные для отношений мамы и ребенка. Это дети, которые явно или неосознанно чувствуют обиду на маму, оставившую их в то время, когда они больше всего нуждались в ней. Часто дети, которым доставалось очень мало внимания от мамы, практически не помнят свое детство и себя самого вплоть до подросткового возраста - их как будто и не было, близкий человек не подтверждал своим вниманием даже факт существования ребенка. Становясь школьниками, дети не чувствуют доверия к маме, пытаются решать свои проблемы в одиночку, порой мать и не догадывается о внутренней, да и внешних событиях жизни своего ребенка. Это дети, которые во взрослом возрасте испытывают непростые психологические проблемы с рождением и воспитанием собственных детей.

Чем меньше ребенок, тем тяжелее для него последствия разлуки с мамой или ее невнимания, игнорирования. Старший ребенок уже гораздо сильнее и опытнее, не так беспомощен, поэтому степень поражения его всегда меньше.

Важно помнить, если разлука произошла не по желанию мамы, а по необходимости, вынужденным обстоятельствам, и мама пытается компенсировать впоследствии дефицит внимания ребенку, то последствия стресса оказываются обратимыми, особенно, если мама и ребенок быстро воссоединяются.

сайт

Перепечатка и копирование текста и фотографий без разрешения редакции запрещены

Обратите внимание: комментарии читателей сайта отражают только их личную позицию. Она может отличаться от мнения администрации сайта. В соответствии с законодательством Республики Беларусь ответственность за содержание комментария несет лицо, его опубликовавшее. Если вы заметили комментарии, нарушающие белорусское законодательство, сообщите об этом .

Большинство мамочек, родив ребенка, считают, что в первый год его жизни все внимание должно быть посвящено только здоровью малыша . Многие даже не догадываются, как важен эмоциональный контакт с новорожденным . Давайте попробуем разобраться, для чего нужно установление контакта с родившимся ребенком , и как его достичь.

Для чего нужен эмоциональный контакт с ребенком?

Малышу, который только родился, просто необходимо общение . В это время он полностью социально зависим. Без близких, которые присутствуют рядом, малыш не может удовлетворить свои потребности. От социального общения, особенно в первые полгода жизни ребенка, зависит его дальнейшее развитие . Каким он будет, что будет любить, что ему будет нравиться, все зависит только от вас.

В таком возрасте малыш наиболее податлив к восприятию информации. Сейчас он, словно пластилин. Только сейчас возможно «вылепить» его будущий характер.

Напрасно большинство родителей считают, что малыш еще несмышленый, и совершенно ничего не понимает. На самом же деле, с самых первых дней его жизни, он обладает сложной внутренней психологической жизнью. Но, само по себе, никакое развитие и адаптация не произойдет . Ребенку нужна помощь родителей. Только вы можете помочь вашему малышу понять окружающий мир и его сложные процессы.

Обращайте внимание не только на режим новорожденного. Подходите к нему не только тогда, когда он плачет, воркует или кряхтит. Общаться с вашим ребенком нужно не только, когда он этого требует, а постоянно. Одним словом, вашему новорожденному малышу нужно помочь адаптироваться в этом мире. И помочь ему в этом способны только вы!

Как установить эмоциональный контакт с малышом?

• Чаще нашептывайте малышу ласковые слова . Возможно, он и не поймет какие-либо из них, но он точно запомнит ту интонацию, с которой вы эти слова произносили.
• Можно не только хвалить ребенка . Если он, например, испачкал штанишки, можете, слегка, пожурить его за это. Но, сразу же, сообщить о том, что сейчас все будет в порядке.
• Открыто выражайте свою привязанность и любовь к новорожденному . Особенно это важно в первое полугодие его жизни. Именно на этот возраст приходится пик потребности в эмоциональном контакте.
• Общайтесь с ребенком, рассказывайте ему, как прошел день. Что вы, например, перестирали целую гору его испачканных штанишек. Расскажите о том, как устал на работе папа. Не ждите, пока малыш вырастет. Общайтесь с ним с самого рождения.
• Малышу важны не только слова, но еще и тактильные ощущения . Поэтому, чаще прикасайтесь к нему. Ласково трогайте, слегка пощекочите.

• В тот момент, когда вашего малыша будет осматривать педиатр, либо любой другой врач, всегда будьте в поле зрения ребенка. Успокаивайте его, держите за ручку. Он будет знать, что вы рядом. В его подсознании навсегда отложится тот факт, что в трудную минуту близкие всегда должны быть рядом .
• Старайтесь по мере возможности не перекладывать уход за ребенком на плечи ваших близких. Чем чаще ребенок будет видеть вас, тем более сильный эмоциональный контакт установится между вами.
• Чаще целуйте малыша, ему будет приятно! Когда разговариваете с ним, следите за тем, чтобы интонация вашего голоса звучала заинтересованно.
• Бывает и такое, что малыш, с первых дней, больше привязывается к отцу. Не думайте, что вас он любит меньше. Возможно, с папой, просто, более веселые и подвижные игры, на которые у вас не остается сил.
• Если вы наладите с малышом ранний эмоциональный контакт , это улучшит ваши взаимоотношения и взаимопонимание с ним, в дальнейшем. Вот увидите, каким любящим и уважительным чадом станет ваш малыш!
• Приучайте ребенка к красоте. Обращайте его внимание на красивые вещи , явления. Слушайте, вместе с ним, красивую музыку.
• При малыше старайтесь вести только позитивные разговоры . Даже если он и не поймет сути разговора, слова обязательно отложатся в его подсознании, и выплывут в будущем. Тон разговоров, при ребенке, должен быть спокойным.
• Пик эмоциональной привязанности ребенка приходится на возраст от полугода до года. В это время уделите ему еще больше внимания и нежности, чем обычно!

Теперь вы понимаете важность эмоционального контакта с вашим малышом. Приложите все усилия, чтобы наладить общение с ним. Будьте здоровы и счастливы!

Я начал размышлять о своем пятилетнем сыне. Он постоянно жалуется на то, что я слишком груб с ним – что я делаю ему больно, когда мы устраиваем какие-то игры. После демонстрации я осознал, что прикасаюсь к нему так грубо потому, что боюсь на самом деле по

"Много лет я преподавал предмет сексуальности студентам-медикам в медицинском центре Государственного университета Луизианы в Нью-Орлеане. В амфитеатре, в окружении нескольких сотен почти-врачей я просил выйти двух добровольцев для «демонстрации прикосновений». Я просил одного взять руку другого и начать гладить ее, стоя перед однокурсниками. Я нарочно выбирал двух мужчин, поскольку знал, что обычная гомофобия заставит их постараться выполнить мое задание без реального чувствования друг друга. «Исполнитель» неизменно начинал торопливо гладить руку товарища – механически и одинаковыми движениями. Я часто начинал «помогать» ему, давая советы: «Попробуй сделать движения помедленнее». Обычный ответ был: «Я стараюсь!» При этом исполнитель продолжал усердно почесывать руку партнера. Иногда попадался такой, кто все же делал движения достаточно медленно для того, чтобы почувствовать своего партнера. И вы можете догадаться, что происходило в этот момент: они немедленно прекращали прикасания! Во время обратной связи мы обсуждали то, как это соотносится с тем, что они делают со своими любовниками и пациентами. И они начинали оправдывать отсутствие контакта.

Я никогда не забуду один из случаев, когда я проводил такую демонстрацию: одним из выбранных мною студентов оказался более зрелый мужчина, который поступил на медицинский факультет не прямо из колледжа. Я был поражен, наблюдая то, насколько медленно и осознанно он прикасался к своему «партнеру». Второй участник при этом умирал от смущения и гомофобии. Я сказал ему, что я ни разу за десять лет демонстраций не видел, чтобы кто-то так успешно прикасался к партнеру. «Для этого мне требуется собрать в кулак всю мою волю», – отвечал мне студент, продолжая прикасаться к руке своего партнера во время нашего разговора. Несколькими днями позже этот студент догнал меня в коридоре, когда я выходил из своего кабинета. «Помните меня? Я был одним из участников демонстрации». «Помню ли я? Тебя я никогда не забуду!» «А я хотел рассказать, что произошло со мной с того момента. Я начал размышлять о своем пятилетнем сыне. Он постоянно жалуется на то, что я слишком груб с ним – что я делаю ему больно, когда мы устраиваем какие-то игры.

После демонстрации я осознал, что прикасаюсь к нему так грубо потому, что боюсь на самом деле почувствовать его. И я боялся, что он может стать нюней. И осознал, что этот страх вымещаю на сыне. Мой сын всегда был словно заведенным, его трудно было заставить делать что-то – ему даже поставили диагноз «гиперактивность». И вот, после обдумывания того, что произошло на занятиях, я попробовал прикасаться к нему. Я просто позволил себе почувствовать его. Это было несколько дней назад. Мы с женой не можем поверить в изменения, которые после этого произошли. Мой сын вдруг стал тихим… словно кто-то разрядил его внутренний заряд. Я просто хотел сказать «спасибо»!» В течение нескольких секунд мы оба молчали. Мы просто смотрели друг на друга. Наконец, я произнес: «Ты не возражаешь, если я когда-нибудь напишу о тебе и о твоем сыне?» «А что? Мы какие-то особенные?» «Да, в этом есть особая красота! Я думаю, что ваш опыт поможет множеству людей».

Отрывок из книги Девида Шнарха "Страстное супружество"